Премия «Белый слон» 2012

Узкие улочки российского кинематографа

После того, как были вручены «Белые слоны» от Российской гильдии киноведов и кинокритиков, разного рода СМИ высказали свое мнение. Самое обидное, что некоторые журналисты не только не побывали на церемонии, но и не видели, что следует из их текстов, номинированных картин.

Наверное, не случайно Александр Сокуров, получая статуэтку за «Фауста» (фильм получил четыре награды — лучший фильм, лучшая режиссура, лучший сценарий — Юрий Арабов и лучший актер второго плана — Антон Адасинский), трижды чуть ли не в пол поклонился залу и заявил, что кинокритики напрасно обошли вниманием «Орду» Прошкина, ибо это самый сильный фильм. («Орда» получила двух «Слонов», Арабов — за сценарий, Сергей Февралев — как художник). Потому что не наградить «Орду» — это нонсенс. Но, с другой стороны, такова точка отсчета. Не могут члены гильдии идти по следам ММКФ и приоритетным считать кино масштабное, зрительское. Они идут своим путем по узким и мало освещенным улочкам российского кинематографа.

Но в данном контексте именно Александр Сокуров заслужил «Белого слона», и не потому что, Сокуров — это Сокуров, и не потому что каждый его фильм всегда становится событием, даже когда он не самый, самый. Но «Фауст» — Событие событий, и при этом он совместил узкие улочки и площадное кино, хотя режиссер считает, что «Фауст» только для целевого проката. Процитирую председателя жюри Венецианского кинофестиваля Даррена Аронофски, который, вручая «Золотого льва» Александру Сокурову сказал: «Мы приняли единодушное решение, так как это один из тех фильмов, который навсегда меняет всякого, кто его увидит».

Второй режиссер (из вечных фаворитов «Белого слона») — Алексей Балабанов. На этот раз картиной «Я тоже хочу» он отличился количеством водки, хотя много пьющие герои движимы поиском таинственной Колокольни Счастья, и это уже не бытовуха, а притча. Взрослые киноведы и кинокритики позволили себе не отметить Балабанова, но эстафету подхватили молодые критики, впервые созданной премии «Голос» внутри «Белого слона», от лица которых и лично из рук Антона Долина фильм «Я тоже хочу» получил статуэтку. При этом самого героя в зале не оказалось. «Белый слон» в номинации «Лучший документальный фильм» достался Виктору Косаковскому («Да здравствуют антиподы!»). Объясняя свой замысел автору этих строк, он сказал, что после фильма «Среда», его обвиняли в нелюбви к человечеству, в том числе, к русскому народу. И он понял, что можно говорить только о великой русской культуре, о Достоевском... Так не легче ли снимать кино про жуков, букашек, — тогда никто обвинять не будет. По мнению Косаковского, «внутри каждого художника живет непонятное, непредсказуемое животное, а документалистика, прежде всего, — часть искусства, а не журналистика, и она обращается к сердцу, а не к мозгу». Теперь именно за этот фильм режиссера обвиняют в аполитичности и уходе в безобидный мир насекомых. Но и здесь Косаковский говорит о вечных ценностях. Имеющий уши — да услышит.

В разделе «анимация» победила миниатюра (дипломная работа) Сони Кендель «Пишто уезжает». Надо сказать, что анимация требует более пристального взгляда и вдумчивого отношения. «Пишто уезжает», безусловно, трогательный и очень чистый фильм, который можно трактовать даже как патриотический. Но у «Белого слона» в списке претендентов был, например, мультфильм «Заснеженный всадник» -более глубокий, выразительный, технически сложный, насыщенный. Его автор Алексей Туркус посвятил картину памяти своего отца Михаила Туркуса, выдающегося архитектора. Мультфильм — воспоминание, фантазия на тему своих собственных детских грез. Здесь все персонажи не абстрактны, они живые, теплые, до боли узнаваемые.

«Рассказы» Михаила Сегала были удостоены только одного «Слона» — «За лучшего композитора». Не скрывая слез, из рук композитора Григория Гладкова статуэтку получил питерский режиссер, продюсер и композитор Анджей Петрас. Как удалось молодому композитору победить признанных мастеров — Айги («Орда») Сигле («Фауст») Земфиру («Последняя сказка Риты) и Митрополита Иллариона („Дирижер“)?
Дело в том, что в «Орде» звучала музыка как-бы XIV века, она была наполнена монгольским эпосом, аутентичными инструментами, причем редчайшими — чанза, ятага и внушительным оркестровым звучанием. В музыке есть напряжение, ритм, четкое фоновое соответствие, чего на самом деле и требует кинематограф, но нет запоминающейся темы, без которой полотно лишилось яркой нити. С фильмом «Фауст» случилось то же самое. К тому же, музыкальное сопровождение намеренно приглушалось, чтобы не мешать диалогам. Сигле написал 60 минут авторской музыки, и, чтобы соответствовать Фаусту, реинкарнировался в Вагнера, Брамса и даже в Баха, точно соответствуя немецкому стилю. Но он их не цитировал, если и цитировал, то себя из фильма «Отец и сын».

Митрополит Илларион написал гениальную ораторию «Страсти по Матфею». Мелодизм, духоподъемность этого произведения — выше обсуждений. Впервые в истории музыкальной традиции произведение такого масштаба написано на канонический тест Евангелие от Матфея и богослужебные тексты Православной Церкви. Но оратория жила своей жизнью задолго до рождения фильма «Дирижер». Это Павел Лунгин снял свое кино, вдохновленный музыкой Митрополита. Поэтому кинокритики стушевались, выбирая «лучшего композитора». Но за «Дирижера» обидно в целом. Фильм попал только в две номинации кроме музыки — «лучшая мужская роль» (Владас Багдонас), но и здесь «Слона» не получил. Что же касается Анджея Петраса, то его награду можно считать абсолютно правомерной. Он написал выразительный, мелодичный вальс к короткометражному фильму «Мир крепежа», который перерос в полный метр «Рассказы». И вальс переродился в полижанровое произведение, чутко реагирующее на каждый кадр — будь то трагедия, сатира, гротеск, реальность, мистика. И это точное чувство экрана продемонстрировало силу композиторского чутья, которому подвластны все виды киноискусства.