Любимого мужчину Татьяны Лиозновой выслали за границу.

В 60-е годы местом московской кинобогемы был ресторан Дома кино. Туда, понятное дело, посторонних не пускали, в дверях стоял «человек». Он безошибочно определял, кто при деньгах, а кто пришел просто за компанию, и таких тут же выпроваживал. В ресторан Дома кино ходили не только звезды экрана, но и ученые, скульпторы, дипломаты.

Одному такому, пришедшему под руку с Татьяной Лиозновой, «человек» открыл двери зимним вечером 1964 года. Крепко держа кавалера под локоток, Лиознова провела его к своей компании, которая уже пировала. Среди гостей был историк, журналист Николай Журовский, с Лиозновой его связывали теплые приятельские отношения. Журовский был одним из тех, кто мог себе позволить называть Лиознову просто Танечкой.

— В тот вечер Танечка нас всех очень удивила: привела с собой высокого, красивого, как с картинки, итальянца! — вспоминает Николай Юрьевич. — Отчаянная, ей было все равно, что будут шептаться и что столь близкое знакомство может негативно сказаться на ее карьере. Танюша была влюблена по уши, и ей не терпелось представить нам своего принца. Принц оказался дипломатом, членом Итальянской компартии, почти не понимал по-русски и смотрел на Таню такими же влюбленными глазами. Когда итальянец отлучился, я спросил у Тани, мол, что он за фрукт, но она только руку к груди приложила и счастливо вздохнула. Правду говорят, когда женщина влюблена, у нее отключается мозг.

О романе опальной Лиозновой с иностранцем шептались все. Но то ли из-за нажима сверху, то ли по другой причине страстный роман скоро сошел на нет. Ходили слухи, что итальянцу очень доходчиво посоветовали уехать из страны и уже из Италии вздыхать по Татьяне.

Журовский вспоминает, что Лиознова, узнав об отъезде любимого, ходила черная от горя и запретила друзьям упоминать его имя. Конечно, они обещали писать друг другу письма, но ни одной весточки из солнечной Италии до Лиозновой так и не дошло. Окружение не сомневалось: письма перехватывают.

— С Танюшей было непросто ужиться, — смеется журналист Николай Журовский. — У нее характер — огонь, если что не по ней — сразу в крик! Спорить — бесполезно. Доказывать что-то — ну попробуй! В те годы такая манера поведения считалась странной и совсем не женственной, поэтому мужики от Тани и шарахались. Но они, болваны, и не понимали, какой клад профукивали! Она ведь ради любимого человека могла горы свернуть, любую стену пробить, только это никому не надо было.

По материалам http://sobesednik.ru/