«Отдушина» Валентина Гафта

Ироничным, снисходительно-саркастичным, не чуждым даже демонических штрихов Валентина Гафта знают все. Меньше известно, что когда снимался фильм «Гараж», режиссер Эльдар Рязанов разделил актеров на идеалистов и циников. Гафта постановщик причислил к идеалистам, более того — назвал самым главным из них. Тут нет противоречия: тот, кому яснее других виден идеал, резче видит и недостатки, в первую очередь свои собственные. Гафт — настоящий самоед: услышать от него, что опять он сыграл отвратительно, будь то спектакль или очередной дубль, — нормальное дело. Но самоедство не мешает ему пристально вглядываться в лица и души коллег. Острый взгляд и острый язык родили эпиграммы, которые ходили в рукописных изданиях, а то и, как фольклор, передавались из уст в уста. Лучшие из них — такие как посвящения Раневской, Бродскому, Андрею Миронову, Бехтеревой — переросли жанр эпиграммы, это уже была серьезная лирика. В свет стали выходить сборники эпиграмм, дополненные лирическими стихами.

Но в аудиозаписи авторское чтение Валентина Иосифовича до сих пор не появлялось. Идея записать альбом со стихами Гафта в его собственном исполнении принадлежит театральному продюсеру Леониду Роберману. «Размышляя о вечном, Гафт никогда не задумывался о том, чтобы увековечить свой дар, — рассказывает продюсер. — Я понял, что должен донести его слово до тех, кто любит и ценит настоящую поэзию. Одного диска, чтобы показать широту поэтического диапазона Валентина Иосифовича, нам не хватило. Так родился двойной альбом».

На первом диске Гафт читает себя, на втором песни на его стихи исполняет певец и композитор Игорь Карташев. По словам Игоря, поэтическое творчество знаменитого актера ему свалилось на голову в буквальном смысле: однажды в книжном магазине с полки на него упал сборник стихов Гафта, на раскрывшейся странице было стихотворение «Театр».

Как рассказывает Роберман, во время записи Гафт, по своему обыкновению, чудовищно к себе придирался, без конца перезаписывался, говорил, что его «тошнит от самого себя». Так он добивался естественности, а поиск нужной интонации объяснял: «Я не читаю стихи, я их сообщаю».

Сообщения эти, однако, вышли не холодной дикторской читкой — они звучат с нер-вом, с болью о пережитом и потерянном. Гафт говорит о вечной любви, о бессмертии и смертности, о страдающей душе и веселящемся разуме, о встречах и расставаниях, о памяти и забвении. Голос звучит просто, тепло и проникновенно. А в музыкальном исполнении стихи обретают новые краски и даже становятся почти зримыми. «Петух» и «Мышка», например, буквально просятся на экран, в анимацию. Так и видишь, как передвигаются и что вытворяют эти герои. А песня «Вагон» («Сяду в домик на колесах») зовет в даль дальнюю, туда, где что-то бывшее и ушедшее еще может вернуться. Игорь Карташев поет Гафта по-разному, в стиле то романса, то бардовской песни, а то и хулиганской. Сам Гафт считает: «Я пишу актерские стихи. Для настоящего литературного творчества мне не хватает познаний и профессионализма. Но Игорь своей музыкой делает мои стихи какими-то более глубокими и трагичными».

Альбом «Отдушина» — не для тех, кто привык к реву гигантских концертных залов. Он для тех, кто, как говорит Гафт в своих стихах, «видит слезы в капельках стекла». («Труд», N 077)