Наталья Гвоздикова

— Вы учились у великих мастеров — Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Расскажите, пожалуйста, о своем поступлении во ВГИК.

— Я поступала в другой театральный институт, у меня образовались три свободных дня, и я поехала в Питер. Сестра у меня работала в театре Аркадия Райкина, где также служила актриса Ольга Николаевна Малозерова. Она позвонила и предложила встретиться, чтобы я рассказала ей, как поступаю, что читаю. Я согласилась. Когда я приехала к ней, мне открыла дверь Тамара Федоровна Макарова. Я жутко испугалась, это было неожиданно. Я прошла в комнату, мы с ней поговорили, и она попросила меня почитать. Я прочитала сказку Андерсена «Нехороший мальчик». В этот момент вошел Сергей Аполлинариевич и спросил, хочу ли я у него учиться. Я ответила — хочу. Он позвонил в министерство культуры и сказал, что хотя у него набран курс, но ему нужна еще одна единица. После этого звонка он сказал, что теперь я студентка его мастерской. Вот так я поступила к Герасимову.

— Как Герасимов мог так точно угадывать талант?

— Это конечно опыт и внутреннее чутье. Через мастерскую Сергея Аполлинариевича прошло большое количество актеров, сейчас они все известные люди. Он всегда умел найти что-то интересное в каждом из нас. Мы, выпускники Сергея Аполлинариевича и Тамары Федоровны, продолжали общение и получали поддержку от них даже после того, как уже получили дипломы. И до конца их жизни я продолжала встречаться и работать с ними. Герасимов часто привлекал нас к работе в Комитете защиты мира, в обществах дружбы с зарубежными странами, чтобы мы занимались общественной деятельностью. Благодаря этой работе я побывала в Японии в 1989 году, и, конечно, эта страна никого не может оставить равнодушным. Кстати, Тамара Федоровна была нашей наставницей не только в актерском мастерстве, но и в жизни — нас учили, к примеру, как правильно пользоваться столовыми приборами, как выбирать ножи для птицы или рыбы. Тамара Федоровна давала нам и чисто женские наставления. Должна вам сказать, что чем старше я становлюсь, тем чаще вспоминаю Тамару Федоровну, она делала свое дело тонко, умно, прекрасно знала каждую из нас. Мне недавно сказали, что Тамара Федоровна больше всех любила меня и Нину Маслову. Не знаю, так ли это, потому что я получала от нее по полной программе...

–То есть в вашей мастерской были любимчики?

— Ну как сказать, любимчики... Нас было четыре Наташи, Тамара Федоровна называла нас всех «Наталья». Но когда она обращалась к одной из нас, всем было понятно, к кому именно она обращается. У нас по актерскому мастерству не было ни одной четверки. Работали мы, как каторжные.

— Когда вы играли в фильме «Рожденная революцией», было ощущение, что вы — настоящая аристократка. Помогли уроки Макаровой?

— Да, конечно. Потом у меня была очень интересная встреча. Я познакомилась с троюродной сестрой нашей последней императрицы. Ее звали Зинаида Константиновна. Она была удивительной женщиной, 27 лет отсидела в лагерях, жила на Ленинском проспекте в крошечной комнате, деньги зарабатывала преподаванием английского, французского, немецкого. В 90 с лишним лет она обладала ясным умом и трезвой памятью. Мне была интересна ее оценка того, как я играла в «Рожденной революцией». Она сказала, что у нее есть только одно замечание — в Смольном институте никто называл друг друга по фамилиям, у всех были клички, сестры Мещерские, например, были «Дуры». Она сказала, что хорошо училась, но у нее была одна плохая отметка по естествознанию, поскольку она не понимала, как обрабатывать чернозем. Я чуть не упала в обморок. Я даже предположить не могла, что в Смольном институте учили девочек, как обрабатывать чернозем! Конечно, эта встреча в памяти всю жизнь.

— А роли императриц вам не предлагали?

— Вы знаете, для меня написали сценарий о Екатерине II, но для фильма нужно было найти деньги, а был как раз период «лихих девяностых» — не сложилось.

— Как же вы — утонченная интеллигентка — решились сыграть художницу-хулиганку в сериале «Москва. Три вокзала»?

— Дело в том, что с режиссером мы были вместе в поездке, знаем друг друга много лет. И вдруг он сделал предложение сняться в его фильме. Спросил, смогу ли я пойти на такой компромисс и сыграть хулиганку. Герасимов нам говорил, что в каждом актере должна быть здоровая доля авантюризма. Вот эта авантюрная жилка во мне немножко приоткрылась. Я позвонила своему агенту, на что она сказала, что никогда не предложила бы мне такую роль. Роль небольшая, как этюд. Я согласилась, потому что простых женщин играла мало, и это было интересно. Я на днях сыграла роль Бабы-Яги в детском спектакле, подошла к детям и спросила, поверили ли они в то, что я Баба-Яга. Они сказали — не Баба-Яга, а Чебурашка. После чего наш режиссер Леночка сказала, что в следующем спектакле я буду играть Чебурашку. Экспериментировать — всегда хорошо.

— Вам довелось сняться в одном фильме вместе в Жераром Депардье?

— Это фильм назывался «Нежданная любовь». Мы с Жераром прекрасно общались, было такое ощущение, что мы знаем друг друга всю жизнь. Когда я уезжала, он обнял меня и спросил, почему я уезжаю. А я ему ответила, что меня в отличие от него, отпустили всего на пять дней. В Депардье нет никакой звездности. Он ел то, что ели все, ездил на машинах, на которых ездили мы все. Мы с ним и ссорились, когда он говорил, что мы боимся Достоевского. Я ему отвечала, что мы ни капли его не боимся. Фильм получился очень добрым. Там снималась еще Наташа Аринбасарова. Кстати, ее сын, Егор Кончаловский, был первым ребенком на нашем курсе, и сейчас он вспоминает, как я с ним нянчилась. Со всем курсом у нас очень хорошие отношения, видимся мы со всеми Наташами. Практически мы были и остаемся одной семьей. Вспоминаю, как Герасимов приглашал к нам уже известных актеров... Я никогда не забуду, как в аудиторию вошла прекрасная Алла Ларионова. У нее были фиалкового цвета глаза. Уже потом мы работали вместе, но первое впечатление осталось на всю жизнь.

–Вам часто говорят, что вы красивая. Как реагируете?

— Я не люблю говорить на эту тему. Когда комплимент к месту и к делу — это приятно. Но комплимент комплименту рознь. В глубине души каждая женщина понимает, когда она выглядит лучше, а когда хуже.

— Недавно вы были гостем фестиваля в Иркутске. Бывали раньше на Байкале?

— На Байкал нас возил Герасимов. Я ведь родилась на Дальнем Востоке. Родилась на соединении трех границ: Китая, Монголии и СССР. Папа у меня был военным, он работал в Китае. Правда, доехать я туда не смогла, но надеюсь, что рано или поздно побываю на своей родине, где прожила всего месяц. А вообще корни у семьи питерские. У меня мама и папа из Питера, сестра старшая до сих пор живет там, а я одна прибилась к Москве.

— Москва стала вашим городом?

–Да. Это город, в котором у меня появилась профессия. Город, в котором появились семья, сын, которого я безумно люблю, друзья. Знаете, я богатый человек, у меня много друзей!

— Ваш сын Федор не хотел стать актером?

— Он никогда не хотел быть актером, это его не интересовало. Но он не любит говорить на эти темы, не любит, когда я рассказываю о нем. У него своя жизнь. Он мой друг, моя опора. Это человек, с которым я могу разговаривать на любые темы. Я ему за все очень благодарна. Он со мной всегда рядом. Очень хочу, чтобы он женился, до сих пор все никак у него это не получается. Но он мне часто говорит, что хочет ребенка. А я ему отвечаю, что на все воля Господа. Значит, пока Он тебя от чего-то оберегает. Но мой сын заслуживает того, чтобы у него была хорошая семья.

— Я слышала, как вы прекрасно поете. У вас есть концертные программы?

— Да, конечно. У меня есть чтецкая программа, я читаю, в основном мою любимую Ахматову, но это может быть и Пушкин — в зависимости от настроения. В программу включаю песни Марка Фрадкина или Никиты Богословского, с которыми я была знакома и работала вместе с ними.

— Из поэтесс вам ближе Ахматова?

— Ахматова мне очень близка. Когда однажды, я пришла на передачу к Юрию Полякову, он мне сказал, что все женщины делятся на две категории: ахматовки и цветаевки. Я спросила его, к какому типу женщин отношусь я. Он ответил, что когда мы побеседуем, он мне скажет. И когда закончилась передача, а шла она минут 20, он сказал, что я ахматовка. Но тем не менее я не могу сказать, что ближе всего только Ахматова. Нельзя же сказать, кого ты больше любишь — маму или папу? Питер или Москву? Каждому свое, поэтому понятие красоты у всех разное, отношение к искусству у всех разное, и сами мы все разные...

— А есть роли, которые вам хотелось сыграть, но не довелось?

— О тех ролях, на которые меня не утвердили, я не вспоминаю. Одно время даже хотели сделать телепередачу и приглашать актеров на роли, которые они не сыграли. Я бы никогда не пошла на эту передачу. Нет и нет, что делать? Значит, появилось что-то другое. Мне грех жаловаться. Я очень много езжу, работаю не только в Москве. У меня в прошлом году были поездки в семь стран. Провожу творческие вечера, встречи со зрителями. При этом мне не обязательно показывать ролики из фильмов. Я могу спросить у зрителей, чего они хотят больше — чтобы я прочитала стихи или спела песню? Люди готовы слушать стихи. До Иркутска я была в Красноярске и меня повезли в город Назарово, маленький городок. Я там читала стихотворение Ольги Смирновой — очень глубокое. Я видела, как люди в зале плачут, я еле сдержалась, чтобы самой не пустить слезу.

— А сами никогда не писали стихи?

–В детстве может быть. У меня другое хобби. Я дневники веду с шестого класса.

— А вы есть в социальных сетях, дружите с интернетом?

— Я принципиально не пользуюсь интернетом.

— А дневники ведете каждый день?

— Нет, не каждый день. Вот из поездок приехала и, естественно, свои ощущения и впечатления описала. Как я умылась в Байкале, какое это красивое место — слияние Ангары с Байкалом. Потрясающий воздух, цвет воды. Я камешки даже привезла. Я всегда из путешествий привожу несколько камешков. У меня есть ваза, в которую я их кидаю, и как только она наполняется, беру следующую.

— А книгу вы не собираетесь написать?

— Глеб Скороходов мне говорил, чтобы я писала книгу, и предлагал свою помощь. Пока я не решаюсь. Хотя сейчас хлынул такой поток воспоминаний...

— Вы говорили, что работаете с детьми, а это где?

— Есть такой фестиваль «Алые паруса», президент у нас Василий Семенович Лановой. Мы работаем в разных странах. В России, Украине, Болгарии, Греции. На следующий год запланированы гастроли в Китае. Это очень интересные поездки. Мы бескорыстно работаем и много общаемся с детьми, проводим мастер-классы. Они могут попросить меня спеть, заплакать, потом задают вопросы. У нас абсолютно свободное с ними общение.

— Помните самые удивительные вопросы?

— Был вопрос, боюсь ли я смерти. Его задал мальчик, которому семь лет. Или вопрос — можете спеть песню на украинском языке? А я снималась с Константином Степанковым и он научил меня нескольким украинским песням — спела. Я люблю эти фестивали. И участвую в детских спектаклях в Доме кино вместе с Наташей Бондарчук, Юрием Васильевым — мы все с удовольствием работаем с детьми.

— Вам не говорили, что вы похожи на Ирину Скобцеву?

— В первый раз так сказал Михаил Михайлович Казаков, который учился с ней на одном курсе. Тот же Депардье мне сказал, что я похожа на Марину Влади. Но я — это я. Наталья Гвоздикова.

— Вы сейчас активно снимаетесь. Как относитесь к современному кино?

— Недавно Надя Михалкова, с которой мы снимались в проекте «Нелюбимая» на канале Россия, спросила, как я перешла из того кино в это? Я ответила, что это было непросто. Но вот ведь согласилась сняться в 252 сериях фильма «Однажды будет любовь». Думала, сойду с ума — одна из главных ролей, огромное количество текста. Но меня уговорили, и партнеры были очень хорошие. После съемок сказала всем спасибо, потому что многому научилась в этом проекте, хотя и было трудно. Советское кино, конечно, было совсем другим. Я не хочу рассуждать — хуже или лучше, это пусть критики дают определения. Я соглашаюсь сниматься, когда мне интересно. Мне хочется работать, чувствовать себя в профессии, хочется благодаря роли узнать что-то новое самой и рассказать об этом зрителю. Профессия мне по-прежнему интересна.