«Семь жизней» Лени Рифеншталь

Победить судьбу

О Лени Рифеншталь писали: «...Останься она только танцовщицей, — и слава ее, верно, могла бы соперничать со славой великолепных Мари Вигман или Грет Палукки. Продолжи путь киноактрисы, на чем настаивали Йозеф фон Штернберг и другие режиссеры, — и ей было бы по силам затмить саму Марлен Дитрих... Не свяжись она так близко и так фатально с фюрером и не прервись из-за этого ее блестящая карьера кинодокументалиста, — и „школа Рифеншталь“ могла бы конкурировать со „школой Эйзенштейна“... Сосредоточься она исключительно на подводных съемках, — и имя ее, как и имя Кусто, в равной степени служило бы символом движения за сохранение живой природы. Будь она только мастером фотографии, пионером этнографических фотоэкспедиций, — и ее ждали бы бесчисленные гран-при на всемирных выставках...».

Я видел ее живьем (во что теперь самому трудно поверить), в Санкт — Петербурге, летом 2001 года, в канун 60-летия со дня начала войны. Вероятность того, что она когда-нибудь посетит Россию, не превышала вероятностей падения тунгусского метеорита или столкновения Титаника с айсбергом, но, как и в двух предыдущих случаях, это произошло. Вероятность того, что она окажется от меня на расстоянии вытянутой руки — исключалась полностью. Но и это произошло. Хотя 99- летняя дама могла позволить себе отказаться от визита, чтобы поберечь силы. Она только успела подлечиться после авиакатастрофы. Летела на вертолете в Судан. Что-то не сработало. У вертолета отломилась лопасть, машина рухнула на землю с высоты 15 метров... Приземлились, можно сказать, удачно. Ушибы, переломы ребер — могли бы напугать и молодую женщину, но только не Лени. Да она сама во время съемок в ледниках Гренландии научилась управлять самолетом и сажала его на настоящий айсберг. Ребра — это такой пустяк! И вот она в Ленинграде, о котором, практически ничего не знает, кроме того, что город из-за проклятых фашистов пережил блокаду. Несмотря на все оговорки организаторов фестиваля «Послание к человеку», в рамках которого был запланирован показ фильмов «Триумф воли» и «Олимпия», питерская общественность взорвалась. В газетах появились заголовки «Триумф беспамятства», «Подруга Гитлера». Правительство города, опасаясь провокаций со стороны профашистских групп, было вынуждено рекомендовать оргкомитету фестиваля снять «Триумф воли» с публичных просмотров. Но с каким бы знаком не оценивалась Лени Рифеншталь, когда она вышла на сцену Дома кино, тишина, которая установилась в зале, была оглушительнее любых криков восхищения или негодования. Ее фигура, белоснежное облачко волос, осанка, уверенный и четкий со стальными звенящими нотками голос — красноречиво демонстрировали всем присутствующим, что она победила и возраст, и судьбу... И ее время еще не кончилось. Через год после визита в Россию Рифеншталь сняла новый документальный фильм о подводной жизни в Индийском океане, который вышел на экраны 22 августа, в день ее столетия...

Кино и Танцы

Родилась Хелена Рифеншталь в 1902 году в Берлине, в семье Берты и Альфреда Рифеншталь, владельца небольшой фирмы.

Семья часто переезжает с места на место, отец, постоянно занятый работой, доверяет воспитание детей жене, определив на будущее дочери круг единственно достойных, по его мнению, занятий для немецкой женщины — Kinder, Kuche, Kirche, Kleider (дети, кухня, церковь, наряды). Мать безумно любит дочь и в тайне от отца потакает всем ее желаниям, которые никак не связаны с представлениями отца. Но мечты отца не сбудутся: у Лени не будет детей, она не полюбит кухню, верить будет только в собственные силы, а ее лучшими нарядами станут альпинистское снаряжение и костюм аквалангиста...

В пятилетнем возрасте девочку принимают в члены плавательного клуба «Русалка», в ряды гимнастического общества и одновременно ставят на лед. Она катается на роликовых и ледовых коньках, кроме этого много читает, рисует и учится игре на фортепиано. «Как и любой ребенок, я испытывала радость от движений, но стремление укреплять себя физически никогда не поглощало меня целиком, я оставалась мечтательницей, ищущей смысл жизни». С раннего детства девочка проявляет поразительную самостоятельность, сама выбирает, когда и чем ей заниматься. «Желание, быть самостоятельной, ни от кого не зависеть становится все сильнее. Когда я видела, как порой отец обращается с матерью — например, в неистовстве топает ногами, если на накрахмаленном воротничке не расстегивается пуговица, — всякий раз клялась себе никогда в жизни не выпускать руля из рук, быть независимой и уповать только на собственную волю». В 16 лет, закончив обучение в лицее, Лени без разрешения отца, но при поддержке матери, берет уроки танцев, ее влечет этот модный вид искусства, совмещающий пантомиму и драматическое искусство.

«Танец напоминает мне немое кино: можно вкладывать столько чувств в каждое движение, сколько не вмещают слова». Как и во всем остальном, у Лени очень быстро проявляются незаурядные способности. Но после первого публичного выступления, между отцом и дочерью разгорается ссора. Это слишком легкомысленное занятие, считает отец. Для того чтобы окончательно закрыть танцевальный вопрос, он отсылает 17-летнюю дочь в пансион. Но и там она тайно занимается танцами, участвует в театральных постановках. Через год отец забирает Лени из пансиона, чтобы устроить секретарем на свое предприятие. Лени очень быстро изучает бухгалтерию, стенографию и машинопись, но ставит непременным условием работы параллельные занятия хореографией. Отец вынужден согласиться, но ссоры в семье не прекращаются. Очередной скандал заканчивается уходом Лени из родительского дома, отец не находит себе места и сдается. Теперь она в течение трех лет открыто обучается классическому балету под руководством русской балерины Евгении Эдуардовой, одновременно изучая характерный танец в школе Ютты Кламт. Затем на полгода уезжает в Дрезден, берет уроки танца в школе Мери Вигман. 23 октября 1923 года Рифеншталь дает первое сольное выступление в Мюнхене и сразу влюбляет в себя публику. Но главный успех ждет ее в Берлине, зал устраивает настоящую овацию «В конце меня оглушил шквал аплодисментов. Раскланиваясь, я ощутила на себе взгляд отца... В тот вечер я добилась своей первой большой победы. Отец не только простил, он был глубоко тронут, поцеловал меня и сказал: „Теперь я в тебя верю“... Вечер принес не просто успех, а триумф, о каком я и мечтать не могла». На утро все берлинские газеты пестрят восторженными рецензиями: «...величие танцовщицы, рождающейся раз в тысячу лет, совершенной, наделенной силой грации, беспримерной красотой...»; «...достигнута почти полная дематериализация художественных средств. Чувствуешь себя поднятым на высоты абсолютного искусства...». Молодой танцовщице рукоплещет и Лейпциг, и Цюрих, и Инсбрук, и Прага...Хрупкая, воздушная блондинка — танцует и классический танец, и характерный. Очень скоро Рифеншталь становится одной из лучших танцовщиц Европы. Ее преследуют толпы обожателей — цветы, подарки, предложения руки и сердца. Поклонники напрасно ждут взаимности. Лени не до них. У нее новое увлечение — горы и кинематограф.

А началось все с фильма Арнольда Фанка «Гора судьбы». Точнее, с афиши. Лени, проезжая на автобусе мимо обклеенной афишами тумбы, прочитала — «Гора судьбы». Красочный плакат приковал ее взгляд. Голубое небо. Белоснежные горы. Мужественные лица. Она выскочила из автобуса и побежала в кино. И влюбилась в кинематограф с первого взгляда, да и как не влюбиться в горы, в красивых, сильных и бесстрашных героев? Лени, буквально, видит себя среди покорителей «Горы судьбы», и без капли робости, срочно пишет письмо режиссеру, прикладывая к нему свои концертные фотографии и рецензии. Неизвестно, что из присланного больше воздействует на Фанка, но по приезду в Берлин, он сразу же назначил встречу. Он настолько покорен ее красотой, энергией и уверенностью, что не только приглашает юную леди сниматься, но и специально для нее пишет сценарий к будущему фильму «Священная гора». А она с легкостью отрезает прошлое, в том числе и помолвку с теннисистом Отто Фройцхаймом, о котором больше не вспомнит. Вспомнят биографы.

Фанк приступает к съемкам, но в отличие от других режиссеров, он работает не в павильоне среди декораций, а на натуре, то есть в горах. И там, среди скал и снежных вершин, как эдельвейс расцветает талант Рифеншталь — актрисы. Ее физическая подготовка и азарт позволяют очень быстро освоить горные лыжи, альпинистские навыки и профессию скалолаза. Легкость и грация, с которой Лени выполняет сложные горные трюки, вызывают восхищение съемочной группы, а в последствии — зрителей. Но это только внешняя сторона. На самом деле во время съемок несчастья преследовали и Лени, и всю группу. Режиссер, посчитав количество переломов и менисков, пришел в ужас и признал проект проваленным. Он сбежал в Берлин, тогда Лени сама взяла в руки камеру и отсняла 600 метров... Когда Фанк это увидел, он не поверил своим глазам! Лени спасла фильм! Оставалось закрепить знания в отделе копирования, где Лени освоила работу с пленкой и монтажом.

Премьера «Священной горы» состоялась 17 декабря 1926 года в Уфа-дворце берлинского зоопарка. Перед началом сеанса Лени в последний раз выходит на сцену в качестве танцовщицы. Теперь она — звезда «горного кино». Роль спортивной, роковой женщины, разрывающейся между двумя мужчинами, — была очень ей близка по духу, она играла саму себя... На нее посыпались роли, как из рога изобилия. Но главным режиссером ее жизни оставался Фанк. «Большой прыжок», «Белый ад Пицц Палю», «Бури над Монбланом», «Белое безумие-новое лыжное чудо», «SOS-айсберг»...

Но Лени мало быть известной актрисой, она лезет на кинокухню и вникает во все «рецепты» кинопроизводства (вот эта кухня для нее!). Она изучает операторское дело, пишет рецензии, правит сценарии и учится на практике у режиссеров, с которыми работает. Она не теряет времени. Даже на любовь. И, уж коли приходит время любви, то и оно используется для творческого и профессионального роста. Избранник Лени — оператор Ганс Шнеебергер. Они встретились на съемках фильма «Большой прыжок». С его легкой руки Лени снова берется за камеру и уже чувствует себя профессионалом. Время любви истекло через три года. Обошлись без Kinder, Kuche, Kirche, Kleider. Насытили друг друга творческой энергией и разошлись.

Белое безумие

Получив предложение от Йозефа фон Штернберга, стать его главной актрисой (вместо Марлен Дитрих, которая до этого извелась ревностью по поводу новой соперницы), Лени отвечает отказом. Ей мало быть актрисой, она уже чувствует себя режиссером, и хочет все делать сама.
В двадцать девять лет Лени Рифеншталь дебютирует как режиссер, сценарист, продюсер, монтажер и играет главную роль в фильме «Голубой свет». Чтобы все это сложилось, она открывает кинокомпанию «Leni Riefenstahl Studio-Film». Правда, денег хватает всего на три месяца. Но Лени не сдается. В целях экономии она снимает вместо актеров местных жителей, а чтобы оплатить производство, сама параллельно снимается в фильме Фанка «Белое безумие». Белое безумие — пожалуй, так можно охарактеризовать ее отношение к работе. Во время ночных съемок у стоявшего рядом мальчика неожиданно взрывается факел, пламя обжигает лицо и руку Лени, но она продолжает снимать. Она не чувствует боль. Как и когда-то, ломая лодыжки, она продолжала танцевать. Боль приходила позже. «Голубой свет» отмечают на Венецианском фестивале, критики хором восхищаются и актерской игрой, и режиссурой, и оригинальным световым решением. Через много лет в своих мемуарах Лени напишет: «В „Голубом свете“ я, словно предчувствуя, рассказала свою позднейшую судьбу: Юнта, странная девушка, живущая в горах в мире грез, преследуемая и отверженная, погибает, потому что рушатся ее идеалы — в фильме их символизируют сверкающие кристаллы горного хрусталя. До начала лета 1932 года я тоже жила в мире грез...».

Роковая встреча с Гитлером

В 1932 году Лени попадает на выступление Адольфа Гитлера в берлинском Дворце Спорта, атмосфера митинга и красноречие фюрера завораживают Рифеншталь, как впрочем, и подавляющее большинство немцев. «Хотя многого я не понимала, речь Гитлера оказала на меня колдовское воздействие. Слушателей словно оглушила барабанная дробь, и все почувствовали, что находятся во власти этого человека». Под впечатлением она пишет Гитлеру восторженное письмо. Оказывается и он знает о существовании Рифеншталь. И это не удивительно. К тридцати годам Лени воплощает секс-символ своего времени: бездонные глаза актрисы немого кино, спортивная фигура гимнастки, точеные ножки танцовщицы, оглушительный темперамент и обаяние, кроме того, она первая и единственная женщина-режиссер. В начале лета происходит роковая встреча Рифеншталь с Гитлером. Фюрер понимает, что талант Рифеншталь можно использовать в собственных интересах. Появился режиссер, с помощью которого «высокие» идеи национал-социализма могут быть поданы не тупо — в лоб, а с художественным вкусом. Гитлер разбирался в искусстве. И Лени получает от него предложение, от которого невозможно отказаться: съемку большого документального фильма о грандиозном слете нацисткой партии, проходящем с 4 по 10 сентября 1934 года в Нюрнберге. В ее распоряжение: неизмеримый бюджет — почти две сотни человек, 30 камер, 36 операторов, 80 помощников и полная свобода действий. Рифеншталь применяет и изобретает все мыслимые и немыслимые способы съемки. Статичная и движущаяся с разной скоростью и в разных плоскостях камера, одновременная съемка из разных точек, съемка с высоты птичьего полета, крупные планы участников и толпа как единый механизм. Съемки проходят всего 6 дней. Из сотен часов отснятого материала Лени в течение полугода монтирует 4-х часовой фильм «Триумф воли».

Так до нее никто не снимал, документальное кино превращается в киноискусство. В фильме мало слов, главное изображение и музыка, но они воздействуют гипнотически. Лени никогда не была фанаткой фюрера, она просто сделала свою работу, сделала талантливо, но она не скрывала, что была им очарована и находилась под его влиянием. Лени не была из тех, кто мечтал родить от Гитлера ребенка... Никто не знает: была она его любовницей или нет; вынудил, по доброй воле или обошлось... В фильме «Прекрасная, ужасная жизнь», отвечая на этот вопрос, она нервно смеется и полностью отрицает всякую сексуальную связь с нацистскими боссами в принципе. Возможно, действительно Геббельс валялся в ее ногах и умолял стать его любовницей, а она — как пишут биографы, «подняла его, крохотного, скрюченного, и вытолкала на лестничную площадку с возгласом: „Ступайте, доктор, вы сумасшедший!“. Возможно, он действительно ее возненавидел и строил всяческие козни. Возможно, и нет. Во всяком случае, через десятилетия она уже говорила: „Я очень несчастлива, что сняла фильм „Триумф воли“. Если бы я знала, что он сделает с моей судьбой, я бы никогда его не снимала». А пока Рифеншталь получает главную Немецкую кинопремию, премию за лучший иностранный документальный фильм в Венеции и золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. И не переживает, что ей удалось больше, чем всей Гебельсовской машине пропаганды. Кстати, «Триумф Воли» до сих пор официально запрещен к показу в Германии.

Сумасшедшие романы

Лени 21 год прожила под строгим надзором родителей. И, если в 15 она была уверена, что от поцелуя могут родиться дети, а для увеличения груди под блузку прятала чулки, то, буквально, через пару лет в нее влюбляются не только ровесники, но и зрелые, добившиеся успеха мужчины. Влюбленный в нее еще со школы Вальтер Лубовски от безответной любви вскрывает себе вены.

Однажды, случайно зайдя на конкурс красоты, как зритель, Лени занимает второе место. Причем, первое де-юре достается приглашенной кинозвезде, но из — за внезапного триумфа Рифеншталь на «звезду» мало кто обращает внимание. С каждым годом число поклонников растет. Но красота не главное достоинство Лени. Она обладает абсолютным талантом, во всем становится первой, в том числе, и среди объектов обожания мужчин.

В 30-е годы Лени настолько красива и знаменита, что, как часто бывает в жизни, мужчины ее боятся. Надо быть чуточку ненормальным, чтобы решиться на роман с такой женщиной. Рифеншталь снимает свой лучший фильм «Олимпия», об Олимпийских играх 1936 года в Берлине. Картина дарит ей и славу, и бурный, но кратковременный роман с американским олимпийцем.

«Моррис спустился со ступенек и подошел ко мне. Я протянула ему руку и поздравила. Тут он обнял меня, одним движением рук распахнул блузку и поцеловал в грудь — прямо на стадионе, перед сотней тысяч зрителей. Сумасшедший, подумала я, высвободилась из объятий и побежала прочь. Но меня преследовал его странный взгляд... я вообразила, что он — тот мужчина, за которого я могла бы выйти замуж. Я совершенно потеряла голову... Мне еще никогда не доводилось испытывать такой страсти», — пишет она в своих воспоминаниях. Но судьба дарит им всего несколько встреч, когда Гленн Моррис уезжает в США, роман гаснет также внезапно, как и начался. Следующий «сумасшедший» — обер-лейтенант Петер Якоб. История их знакомства в 1940 году в чем-то повторяет начало предыдущего романа. На съемках очередного фильма Лени снова не может устоять перед бешеным напором.

«...Тут в дверь постучали. На мой вопрос, кто там, ответа не последовало. Стучать стали сильнее. Я не открывала, и тогда на дверь обрушился настоящий град ударов. С возмущением я слегка приоткрыла ее. Петер Якоб просунул в щель сапог, затем протиснулся сам, запер дверь на ключ и, преодолев бурное, но недолгое сопротивление, овладел мной. Никогда прежде я не знала такой страсти, никогда еще меня так не любили. Это событие оказалось настолько значительным, что изменило всю мою жизнь. Началась большая любовь...» Их бурные встречи продолжаются четыре года, лишь в 1944 году они, наконец, женятся. Несмотря на то, что официальный брак длился не долго, даже после расставания они остаются друзьями и в трудные минуты Якоб всегда приходит на помощь.

Новая жизнь

В апреле 1945 года Лени Рифеншталь арестовали и обвинили в пособничестве нацизму. И хотя суд снял с нее обвинение в пропаганде фашизма, три года она провела в лагере. Все бывшие заслуги стали темой для обвинения. Те, кто еще недавно восхищались, рукоплескали, вручали премии и награды, отвернулись от нее. Если бы Лени покаялась, как многие другие, ее жизнь могла сложиться иначе, но она до конца верила в свою невиновность или хотела верить... Находясь на самом пике режиссерских возможностей, она не может работать. На ней — клеймо пособницы фашизма.

Ее спасает железная воля. Казалось бы, все пути перекрыты, но она не отчаивается. В возрасте 52 лет серьезно увлекается фотографией и предпринимает новые попытки вернуться в кинематограф. За один только 1955 год Лени начинает пять новых проектов, но не один из них не удается довести до финала. Для Старого и Нового света она просто не существует. В 1962 году Рифеншталь организует экспедицию в Судан.

Средств не хватает, перед Лени стоит невыполнимая задача: ей нужны оператор, водитель и механик, готовые поехать в Африку, чтобы работать бесплатно в сложнейших условиях. И всех этих специалистов она чудом находит в одном лице — ассистента оператора и автомеханика Хорста Кеттнера, влюбленного в Африку и готового трудиться бесплатно. «Я приветствовала немного застенчивого молодого человека, очень высокого, стройного и прекрасно выглядевшего. Его лицо с первого мгновения вызвало у меня доверие..! Хорст Кеттнер Ребенком, имея немецких родителей, он рос в Чехословакии и только два года назад приехал в Германию. Мое имя ни о чем ему не говорило.» Ей — 60, ему — 20, но разве это помеха для двух талантливых людей? Разве это помеха — для женщины и мужчины? Долгие 40 лет они проводят вместе. Для Лени это не пылкий роман, это что-то большее, чем страстная любовь — это творческое взаимопроникновение. Он и друг, и соратник, и компаньон. И здесь, в пустыне, в трудных условиях, когда у них все начиналось, чувства были обострены до предела. Эта экспедиция становится знаковой. Ее фотоальбомы «Нубийцы — люди, будто пришедшие с другой звезды» и «Нубийцы из племени Кау» открывают миру белые пятна Черного континента. Именно после Рифеншталь племенами центрального Судана заинтересуются историки и антропологи, а Лени выйдет из забвения. Но тень прошлого не отпускает, несмотря на грандиозный успех фотовыставок, критики обнаруживают нацистскую эстетику в обнаженных черных телах нубийцев. И опять посыпались обвинения.

Как и где освободиться от призраков прошлого? Она находит это место. Это — океан. Любопытно, что плавать Лени научилась в пять лет, а первый опыт вполне мог стать последним: «Однажды, учась плавать, я наглоталась воды и едва не утонула. Все случилось так быстро, что я не успела даже испугаться и осознать, что происходит. С тех пор вода стала моей родной стихией...», и вот спустя почти семьдесят лет опять, не успев испугаться, Лени (в 72 года!) надевает акваланг, берет в руки камеру и без колебаний прыгает в воду. Причем, чтобы стать дайвером, она обманывает инструктора, уменьшив свой возраст на 20 лет!

И последующие четверть века, со свойственной неуемностью Лени изучает подводный мир и наслаждается миром без людей и обвинений. Она совершает более 2000 погружений! Выставки ее работ с успехом проходят по всему миру. Фотоальбомы «Коралловые сады» и «Чудо под водой» признаются лучшими работами в области фотографии и многократно переиздаются. До 97 лет Лени продолжает нырять вместе с камерой в руках, и лишь в 98 — оставляет камеру на берегу... Зато на свой 100 летний юбилей надевает роскошное приталенное платье со смелым разрезом. Она по-прежнему приковывает взгляды и будоражит общественность. Тем, что она сделала, тем, что она есть...

8 сентября 2003 года, в возрасте 101 год Лени Рифеншталь ушла в мир иной. Ушла тихо, в своей постели, в своем доме в городке Пёкинг, на Штарнбергском озере. Она просто легла и заснула навсегда, так и не узнав, что такое старость... Рядом с нею был 61-летний Хорст Кеттнер... Он почувствовал себя стариком, только когда ее не стало..