Когда родился Энди Уорхол?

Уорхол объяснял, что его основное занятие — «регистрация и каталогизация жизни вокруг». Теперь, когда его нет с нами четверть века, регистрация и каталогизация уже его жизни всё ещё продолжается.

Серое от вечно дымящих труб небо промышленного Питтсбурга, пронизывающий ветер и полная тишина. Всё так, будто смотришь на карандашный набросок. Пустынное кладбище, у надгробного камня две одинокие фигуры — высокая женщина и бледный худощавый мальчик. Это тринадцатилетний Андрей Вархола. Из-за дрожащих рук, вцепившихся в юбку матери, и маленького роста он выглядит совсем ребёнком. В глазах его страх. Постоянный страх ребёнка, живущего во враждебном мире: уже без отца, без друзей, с вечными подзатыльниками от старших братьев и злыми насмешками одноклассников над его трясущимися руками — в восьмилетнем возрасте врачи обнаружили болезнь Гентингтона.

В школе Андрей едва удерживает кусок мела в руке, выход к доске — как дорога на эшафот. Все смеются, а он с трудом сдерживает слёзы. Между уроками нерадивый школьник прячется под лестницей. Для всех чужой, хлипкий, некрасивый. И даже держась за материнскую юбку, он не чувствует себя в безопасности, но это хоть как-то унимает дрожь в руках. Они так и покинут кладбище: устало идущая женщина и мальчик, держащийся за юбку.

Вернувшись в убогую квартирку, Андрей достанет из-под кровати заветную коробку, откроет крышку, и... мир вмиг станет цветным. Это главное его богатство: газетные вырезки, комиксы, фотографии из глянцевых журналов и самое ценное — краски. Он рисует то, чего не может видеть в жизни. Он Бог и царь своего собственного мира. С помощью красок, ножниц и клея Андрей может подружить Микки-Мауса с Бэтменом даже женить президента США на Греете Гарбо, а уж «покрасить» волосы голливудским дивам в алый или зелёный цвет для него пара пустяков... Став знаменитым, Энди Уорхол продолжит собирать вырезки из газет и журналов. О себе скажет так: «Я — это именно то, что говорит обо мне моя коллекция вырезок».

Но пока ещё Андрей восхищает своими коллажами только мать и соседей. Восхищает настолько, что по окончании школы семья все деньги тратит на его обучение дизайну в питтсбургском Институте технологии Карнеги. И вот он, всё ещё робкий мальчик, наконец студент, но постепенно страх в его глазах меняется на блеск. Это блеск от нового чувства уверенности в себе. Да, он нравится, правда, пока ещё не он сам, а та лёгкость, с которой он генерирует идеи. Андрея всё чаще называют талантливым, и за это ему прощается многое: и недостатки школьного образования, и откровенная бедность, заметная на фоне остальных студентов. В институте он получает то, чего ему так не хватало в школе, — признание окружающих. Его начинают узнавать в лицо, восхищаться, о нём говорят студенты и преподаватели. Впервые почувствовав вкус славы, Андрей на всю жизнь запомнит это пьянящее чувство, которое станет его главным наркотиком. Теперь он точно знает, что хочет славы всё больше и больше...

В 1949 году Андрей Вархола, получив степень бакалавра искусств, уезжает в Нью-Йорк. Это не город и даже не государство, это столица мира — именно то, что ему нужно. Андрей начинает работать рекламным художником сразу в нескольких фирмах. Оформляет витрины, делает плакаты, выпускает открытки, сотрудничает с журналами Vogue и Harper's Bazaar, занимается рекламой обувной компании Миллера. Он трудится не покладая рук, фонтанирует идеями, забывает про сон, для экономии времени питается томатным супом, закупая банки с ним коробками. Через несколько лет Андрей становится одним из самых высокооплачиваемых рекламщиков, и к середине 1950-х его заработки доходят до 100 тысяч долларов в год. Но это всего лишь деньги, а ему нужна Слава, и только с большой буквы.

Тем временем одну из его работ подписывают с ошибкой. Так вместо Андрея Вархолы — Andrej Varchola появляется Энди Уорхол — Andy Warhol. Он воспринимает описку как знак свыше и решает, что с этого момента сделает новое имя брендом. И тут как нельзя кстати начинает зарождаться новое искусство — поп-арт. Великолепное внутреннее чутьё подсказывает — это его стихия.

Энди с головой погружается в новое занятие, целыми днями экспериментирует: заливает холсты немыслимого цвета красками, рвёт их, поджигает, кладёт под ноги прохожим, поливает водой и собственной мочой, но нужного эффекта не добивается.

Впервые Энди не доволен результатом своих экспериментов. И вдруг случайно брошенная кем-то фраза «Ты любишь деньги? Так нарисуй купюру или хотя бы банку томатного супа...» меняет всю его жизнь. Как в пазлах, всё встаёт на свои места: детские вырезки, реклама, доллары и банки с супом. Всё просто, как всё гениальное. «Красоту можно обнаружить в чём угодно, просто не каждому дано её разглядеть, — говорит Уорхол. — Американские деньги так красиво сделаны! Мне они нравятся больше, чем любые другие. Я как-то бросил несколько купюр в Ист-Ривер с парома, идущего на Стейтен-Айленд, просто чтобы посмотреть, как они поплывут».

Теперь он рисует то, что знают и любят миллионы, то, что он любит вместе со всеми, — двухдолларовую купюру и банку супа Campbell's. Эти работы в нью-йоркской галерее Стабл на выставке 1962 года становятся сенсацией. Критики на ушах, такие дифирамбы не могли присниться ни одному из ныне здравствующих художников. С этого момента заключён пожизненный и даже посмертный «брак по расчёту» между галерейщиками и Уорхолом. Владельцы галерей превратят его в современный прообраз царя Мидаса: отныне всё, к чему прикоснётся любая часть тела Уорхола, превращается в золото. Но Энди не был бы Энди, ему мало нарисовать доллары, ему необходимо их «печатать», он понимает, что главное в современном искусстве — стать массовым продуктом потребления.

Уорхол открывает мастерскую и называет её «Фабрика», где в прямом смысле слова штампуются его произведения. Лучше всего подходит шелкография — перевод фотографии на покрытый эмульсией холст. Всего за два года, с 1962-го по 1964-й, на «Фабрике» создаётся более двух тысяч работ, а если учитывать, что стоимость каждой измерялась пятизначным числом, конкуренцию предприятию мог составить лишь печатный станок Федеральной резервной системы США. «Фабрика» производит не только шедевры, она становится самым модным местом нью-йоркской богемы. Здесь постоянно толпятся начинающие актрисы, молодые художники, поэты, писатели, журналисты и, конечно, галерейщики. Круглосуточно проходят выставки, показы мод, презентации. Энди в серебряном парике — он рано облысел, поэтому часто менял парики — и дорогом костюме, постоянно испачканном в краске, — часть имиджа, посещает все мероприятия. Создаётся впечатление, что он вездесущ. Уорхол признаётся: «Если бы в Нью-Йорке устроили торжественное открытие сортира, я пришёл бы туда первым!»

Теперь его не просто любят, его обожают, на него молятся. От одного взгляда Энди девушки и юноши приходят в экстаз. А он — в восторге, он покорил этот город, он властелин мира, центр Вселенной. Пока «Фабрика» штампует очередные шедевры, Энди с головой погружается в кинопроизводство. Шутя он создаёт свою собственную «фабрику грёз». В одной из первых работ «Сон» (1963) камера в течение шести часов наблюдает за спящим человеком, в «Эмпайр» 24 часа — за небоскрёбом. Есть фильм, в котором 25 часов кряду перед камерой выхаживают голые участники «Фабрики». И весь сюжет.

Это было время, когда Энди позволяет себе быть наглым, циничным, вульгарным. Он ломает стереотипы, традиции, ёрничает над канонами, потешается над правилами, в своих фильмах отказывается от цвета, звука и даже действия. Годы спустя его назовут «первой ласточкой сексуальной революции», а пока он подглядывает в замочную скважину чужих спален, коллекционирует пороки, ищет своё искусство «на помойке» — может, это отголоски детских комплексов, когда он рылся в отходах в поисках старых газет и журналов?

Несмотря на обожание голливудских актрис, Энди перечёркивает все достижения Голливуда. И что в ответ? Кто-то его фильмами восхищается, большинство ненавидит, но всё-таки их смотрят и обсуждают. Две-три сотни фильмов — из них вырастут все последующие «реалити-шоу» и «скрытые камеры». Энди попал в нужное для себя время, соответствующее потребностям. Его забрасывают идеями, сценариями, портфолио. Молодые актрисы и сценаристы выстраиваются в очередь, все хотят получить хотя бы минутку Уорхола... И в этом шквале предложений затерялся сценарий, на который он даже не обратил внимания. Энди выбрасывает эту роковую папку к остальным пылящимся стопкам в одной из комнат «Фабрики». Написала сценарий экзальтированная феминистка Валери Соланас. Когда на очередную просьбу девушки почитать сценарий он отказывается даже сделать попытку разыскать его, Валери, недолго думая, идёт в магазин и покупает револьвер. Затем со спокойным видом приходит в студию и в упор выпускает в Энди три пули.

Если бы револьвер не дал осечку, наверное, она с тем же спокойствием перестреляла всех остальных, кто находился рядом. Во всяком случае, у Валери хватило невозмутимости, чтобы поправить причёску, выйти на улицу и, мило улыбнувшись, доложить первому встречному полицейскому: «Я стреляла в Энди Уорхола». Эта фраза станет названием фильма, но не по её сценарию, что не помешает Валери Соланас прославиться.

Врачи «скорой» застали Энди в состоянии клинической смерти, продырявленные лёгкие потребовали ряда сложнейших операций, но он наперекор всем предсказаниям и уже готовым газетным некрологам всё же выжил. Но всю жизнь не расставался с корсетом, поддерживающим незаживающие швы. Да ещё прикупил бронежилет...

Из больницы вышел другой Уорхол — к нему вернулись детские страхи. Он снова боится людей и ненавидит их за это. Не верит в привязанность, дружбу, любовь, общается только со звёздами. Впрыски «адреналина славы», за которыми прятался страх, перестают действовать. Энди с удвоенным остервенением уходит в работу, но уже не ждёт от неё наркотического наслаждения. Это способ отгородиться от реальности, от чувств. Он говорит: «Любовь в фантазиях гораздо лучше, чем любовь в действительности. Самое возбуждающее — это если ты влюбляешься в кого-то и никогда не занимаешься с ним сексом. Самое безумное притяжение возникает между двумя противоположностями, которые никогда не сходятся».

Уорхола по-прежнему преследуют представители обоих полов, но для него любовные связи — игра, которая ничего не значит. Он не доверяет себя никому, лишь пользуется чужими чувствами. Уорхол любит смотреть, как сексом занимаются другие, но считает, что секс отнимает чересчур много времени и сил. Зато всё его творчество — книги, фильмы, скульптуры, фонтаны — пропитано похотью. С 1969 года начинает выходить знаменитый журнал Уорхола Interview, где звёзды интервьюируют звёзд. Уорхол посылает к знаменитостям людей с «Фабрики», давая им возможность подзаработать. Так, например, «фабричная звезда» Кэнди Дарлинг встретился с мировой — Сальвадором Дали. Да и сам Уорхол взял более 70 интервью. Затем он создает первую альтернативную рок-группу The Velvet Underground, сотрудничает с музыкантами The Rolling Stones. Энди колесит по миру с выставками своих работа, организует собственное телевидение Andy Warhol's TV Stones, становится страстным коллекционером.

Но страх перед людьми по-прежнему не оставляет его, не спасают ни алкоголь, ни наркотики, ни сексуальные эксперименты. С годами из-под маски эпатажности всё отчётливее проступают испуганные глаза мальчика Андрея Вархолы.

Он мучается от последствий ранения, часто болеет, да ещё эти страхи... Но кому это интересно? Уорхола-икону любят миллионы, но никто не любит Уорхола-человека. Когда он умирает, на поминальную службу в собор Святого Патрика в Нью-Йорке приходят тысячи людей, но среди них нет ни одного близкого человека.

Энди совершает теперь уже своё последнее триумфальное путешествие на Питтсбургское кладбище. Скромный, бесцветный камень: ANDY WARHOL august 6. 1928 — february 22. 1987. Этот надгробный камень не символизирует его многоцветное творчество, но абсолютно соответствует внутреннему состоянию — одиночество в яркой толпе.

Но на этом история его жизни не заканчивается. Энди Уорхол одурачил время и собственную смерть. Его картины до сих пор современны и постоянно растут в цене. Как ни странно, растёт и количество вновь обнаруженных работ...

Если это не подделки, может быть, Энди жив?

На одной из выставок Уорхола в Третьяковской галерее молодая журналистка попросила организаторов устроить интервью с художником. Просьба настолько обескуражила, что девушке ничего не ответили. Своему редактору она доложила, что Уорхол проторчал в Москве целую неделю и не дал ни одного интервью! Ну что за человек!

И всё-таки он рядом — если не в нашем, то в виртуальном мире. В 2012-м в день и час его смерти — 10:21 по нью-йоркскому времени — онлайн был показан новый фильм «Andy X» австралийского режиссёра Джима Шермана, посвящённый Энди Уорхолу. Он и сейчас смотрит на нас из Сети, как живой.

Дмитрий Намычкин